Я тут немного (буквально одним глазом) слежу за новым киношным челленджем. И я только сегодня увидела арт на Труп Невесты. О, Сэмми - мертвая невеста! Ну не шикарно ли? Блять, он там такой милый. Это просто нечестно, у меня всегда была слабость к зомби.
Значит, от зомби плавно переходим к гладиаторам. Не то чтобы там что-то интересное, но на нижней картинке так клево Руби нарисовали, правда же?
А еще есть "Психо"! Это даже оказалось видюхой)) Вообще, здорово, "Психо" был самым крутым))

О, да. Забыла запостить свою новую любимую картинку))

(с)

@темы: обзор, supernatural

@темы: Джен, фанфик, Юмор, supernatural, PG

@темы: jim carrey, Юмор

@темы: supernatural

@темы: Юмор

@темы: обзор

Я очень медленный, но я их все-таки посмотрел))
Это премило-расчудесно. Особенно потому что там мой любимый самый сексуальный мущина ever Филип Гленистер^^ А там он еще и лектор в инсте!)) *стерла все написанные пошлые мысли xD*
Так, про фильм. Гм. Они жгут! Такие нервно-напряженные дела творятся кругом. Ох, я от Тони Блэра протащилась. (баянищще-то какой xD)
О, саундтрек такое мего))


бля, тут как будто в моем дневнике какой-то психованный подросток побывал))) happiness hit her like a bullet in the head - это про меня xD

@темы: нытье, Mad Dogs

Утки в черном!
Вы только посмотрите, у одних клювики красные, а у других синие! Это мальчики и девочки!
Блять, я тоже так хочу... Это нечестно, резиновые уточки - мои любимые животные! Я бы любила их всех, все 17 тысяч. Я бы гладила их по головкам и купала в ванночке. Но почему-то никто не может додуматься подарить мне 17 тысяч уточек.


Инструктор по гребле Вон Корум плывет на каяке среди 17-ти тысяч пластиковых уточек, которые были выпущены в воду во время 7-го ежегодного благотворительного заплыва «KinderMourn Hope Floats Duck Race» в слаломном канале «U.S. National Whitewater Center» в Шарлотте, Северная Каролина, 3 апреля. Это ежегодное благотворительное мероприятие ставит целью сбор средств для некоммерческой организации «KinderMourn», которая помогает родителям погибших детей и детям-сиротам. (David T. Foster III / AP)

@темы: нытье, обзор

Название: What's a fire and why does it burn? / Что такое огонь и почему он обжигает?
Автор: deirdre-c
Переводчик: Singh
Ссылка на оригинал
Разрешение на перевод: получено
Жанр: Драма, АУ
Статус: завершен
Рейтинг: NC-17
Персонажи/Пейринги: Дженсен/Джаред
Саммари: Написано на сюжет "Русалочки". Немного Ганса Христиана Андерсена, немного Диснея и много-много мелодрамы.

Часть 1Часть 1

Дженсен сидел на носу корабля, спина выпрямлена, одна рука расслабленно покоилась на колене, другая была судорожно зажата в кулак и скрыта под двойным слоем шерстяной подкладки его плаща. Любой посмотревший на него, не увидел бы на его лице ничего, что могло бы выдать волнение каждым порывистым движением кормы в беспокойном черном море.
Он оглянулся через плечо, окидывая взглядом собравшихся на палубе людей. Благородные придворные смешались с краснолицыми моряками, все равны в море и на попойке, они толкались плечами вокруг текущих из кранов бочонков струй эля. Один из его людей пустил в ход волынку, другой скрипку, и Дженсен был уверен, что вот-вот кто-нибудь начнет танцевать, и раскачивающаяся под ногами палуба может даже поспособствовать в этом деле. Это было празднование его дня рождения, и он знал, что обязан спуститься вниз и показаться перед всеми. Его люди уже считали его надменным, немного холодным, поэтому скрываться здесь в тени нисколько не поможет наладить мосты. Но дело в том, что… его присутствие среди толпы только заставит их всех чувствовать себя некомфортно, неловко. Для чего разрушать эту вечеринку своим появлением?
Он повернул лицо обратно, навстречу ветру и… черт бы побрал эти волны… крепко вцепился в перила.
Его окатило соленой водой. Как же он ненавидел океан.
Позже был фейерверк, шипение и громыхание взрывающихся петард тонуло в шипении и громыхании бушующего моря. Дженсен наблюдал, как синие, красные и зеленые огни отражаются в облаках, таких низких, что он чувствовал себя сидящим в коморке, а не под открытым небом.
Его думы были прерваны корабельным капитаном, Маннерсом, который, пошатываясь, встал рядом с ним.
- Ваше Высочество, приближается шторм, и боюсь, он будет серьезным. Мне не хотелось бы мешать вам, но я обеспокоен.
И в этот же момент небо осветилось полосой молнии, такой яркой, словно она насмехалась над фейерверками.
Дженсен спешно поднялся на ноги.
- Чем я могу помочь?
- Спуститесь в трюм, в каютах безопасно. Если вы, конечно, не возражаете, Сир.
Давним источником чрезмерной заботы среди всей команды корабля являлось то, что Дженсен не был ни хорошим пловцом, ни опытным моряком. И хотя он изредка бросал на них осуждающие взгляды, он принимал их добродушные поддразнивания как поддержку, чем они на самом деле и являлись.
Уже поднявшийся сильный ветер принялся усиленно раскачивать корабль, и порывистые брызги дождя и волн обжигали лицо Дженсена, пока он, спотыкаясь, спускался по трапу. Небо наполняло все больше зигзагов молний, освещая ему путь и поднимая дыбом короткие волоски на его затылке.
Когда он добрался до средней части судна, откуда-то сверху донесся резкий громкий треск, сопровождаемый внезапным свистом ветра, задравшим его плащ и толкнувшим его вперед. Он врезался головой в Уитфилда, одного из членов команды, и они завертелись в безумном пируэте и запутанным клубком вывалились на палубу. Кругом царила жуткая суматоха – то там, то тут носились моряки, выкрикивались приказы. Дженсен сел, стараясь собрать свои расползающиеся мысли.
- Что это? – потребовал он у Уитфилда, когда они оба поднялись на ноги. – Что происходит?
- Чертова грот-мачта раскололась, - сквозь рев шторма прокричал тот. – Простите мой язык, Ваше Высочество, но так и есть. И теперь нас ждет сущий ад.
Под их ногами палуба тошнотворно накренилась. Вдруг оба они уловили блеск и запах огня. Ночь снова взорвалась руганьем и приказами, заглушаемыми ужасающими стонами и скребущими звуками, которые, как внезапно подумал Дженсен, могли быть вызваны трением чего-то большого о бортовые доски судна. Уитфилд указал на перила борта и проревел:
- Сир! К спасательным шлюпкам! Быстро!
Дженсен чувствовал, как громко бьется в груди его сердце. Он рванулся вперед, но тут же снова был отброшен на колени, когда палуба дернулась и накренилась. Секунду он цеплялся за скользкое от дождя дерево, а затем застыл, глядя, как рвутся веревки, сдерживающие кучу грузовой оснастки, и вся масса ящиков и мешков стремительно проносится мимо него. Он почувствовал яркую вспышку боли, когда один из них врезался в его плечо, другой в лоб, но он игнорировал это, позволяя силе тяжести утянуть его в сторону кормы, где боцман был придавлен к борту одним из ящиков с грузом.
- Уходите, спасайте себя, С-сир! – прокричал мужчина. Его губы были белыми, а глаза как у напуганной лошади. Его нога была сдавлена и застряла в ловушке под ящиком. Дженсен не ответил, только присел рядом на корточки, подцепил край ящика, приподнял, перехватился поудобнее и приподнял еще раз. Груз едва сдвинулся, в лучшем случае на пару дюймов, но этого было достаточно, чтобы мужчина выскользнул из-под него, и упал на бок, когда корабль в очередной раз дернулся.
Подняв голову, Дженсен увидел, что эвакуация с корабля обратилась сущим хаосом. Люди бегали, стремительно ныряя с бортов, обломки оборудования и снаряжения падали вокруг них в бушующее море. Дженсен подхватил раненого моряка подмышки и поднял на ноги как раз в тот момент, когда из люка позади них вырвались языки пламени, заставляя его спешно подтащить их в сторону фальшборта. Он помог мужчине перебраться через него, подталкивая его в направлении ближайшей шлюпки, болтающейся рядом с самой жуткой трещиной. Но сам Дженсен замешкался на секунду, замер, балансируя на узкой деревянной планке.
Далеко-далеко внизу море бурлило и кружилось в черном водовороте. Он едва мог видеть его, от прилива адреналина его тошнило и бросало в холодный пот. Он скинул обувь, пытаясь уговорить себя прыгнуть.
Решение было принято за него объятым огнем брусом, врезавшимся его в спину и толкнувшим во тьму. Дженсен ударился о ледяную пенящуюся воду, и, прежде чем он успел задержать дыхание, над его головой сомкнулись волны, одна за другой, швыряя его из стороны в сторону так, что он не успевал схватиться хоть за какой-нибудь проплывающий мимо обломок корабля. Один из них проплыл прямо под рукой, но ему не удалось удержаться за него, и он ускользнул прочь.
Его накрыла очередная волна, и он начал изворачиваться, как безумный, ничего не видя, пинаясь и колотя по воде, не зная, в каком направлении поверхность. На мгновение ему показалось, что он слышит, как его люди зовут его, но затем в его нос проникла вода, а не воздух.
Он перестал бороться, глубже уходя под воду. Все становилось соленым и оцепеневшим, и серым. Но прежде чем сознание ускользнуло от него, сильные руки обернулись вокруг его груди. Его потащило вверх, и цепкие объятья глубины отступили перед его спасателем. И когда Дженсен уже думал, что его сердце вот-вот взорвется, они прорвались на поверхность.
Он поднял рот к небу, глотая кислород. Легкие жгло, он задыхался и кашлял, и снова задыхался, пока его плечи и голову удерживали над водой.
Несмотря на дикий рев ветра и волн, Дженсен услышал глубокий голос, прошептавший ему на ухо:
- Не волнуйся. Я держу тебя. Ты в безопасности.
Он опрокинул голову на обнаженное плечо и ощутил неожиданное, но вполне ощутимое касание гладких чешуек на пятках ног.
А дальше была лишь тьма.

***

Неожиданно для себя Дженсен обнаружил, что каждое утро бродит по пляжу. Он тщательно выбирал свой путь по козьим тропинкам, ведущим к побережью со скал, где находился его дворец. Внизу, у кромки моря он мог ходить взад и вперед по белому песку, на котором очнулся после кораблекрушения семь недель назад.
Прежде он никогда не проводил здесь много времени, никогда не интересовался разглядыванием воды с расстояния ближе того впечатляющего вида, что открывался ему из окон спальни. И можно было бы подумать, что его драматическое почти-потопление должно было сделать его еще более пугливым. Определенно, его придворные советники и прислуга так и считали. Их обычная забота и внимание члену королевской семьи разрослись до практически удушающей параноидальной опеки.
Но по какой-то причине Дженсена тянула сюда. Он мог неподвижно стоять, прислушиваясь к мурлыканию ветра в пещерах у подножья скал, но вот что он пытался услышать в этом ветре, он бы не смог ответить даже себе. Не то чтобы он когда-то страдал излишней мечтательностью. Он наблюдал, как на рассвете вдоль линии прибоя скользили чайки, и очень часто его сердце подпрыгивало при виде дельфинов, выплывших на поверхность. Однажды он даже притащил с собой тюфяк и разложил его среди красно-серых трав на дюнах, чтобы можно было задремать, глядя на отлетающие от камней брызги и слушая перекаты волн.
Пляж стал единственным местом, которое приносило ему временное умиротворение. И в этом не было никакого смысла.
Изредка Дженсен притаскивал свою охрану с собой, но это было единственное время дня, когда ему было позволено немного уединения. Стражник ожидал на вершине крутой лестницы, вырезанной в скале. По крайней мере, его люди знали, что он не станет плавать в море – сила его тяги к воде имела свои пределы.
Одним утром, сразу после рассвета, когда он осмелился медленно пробраться на мелководье – вода скрывала его лодыжки, и он осторожно поддевал пальцами ног ракушки на песке – он заметил что-то у кромки воды, далеко впереди, к западу от неровной насыпи камней, отмечающей окончание пляжа. Дженсен осмотрительно подкрадывался ближе, пока не понял, что это было, а затем бросился бежать и рухнул на колени рядом с телом, что лицом вниз лежало на песке, омываемом водой.
Это был мужчина. Он был высоким и широкоплечим, прекрасно сложенным, с длинными мускулистыми руками и ногами. Его кожа выше талии имела золотисто-бронзовый загар, а ниже была бледной, как у моряка или рабочего, но его ладони с длинными пальцами были ухоженными и гладкими, как у любого дворянина. Дженсен быстро потянулся, чтобы проверить пульс, и почувствовал сильное размеренное биение под кожей, которая была ужасающе холодной в зябких мелких волнах прибоя. Дженсен подхватил мужчину под руки и протащил десять ярдов от линии воды на прогретый солнцем песок. Он задыхался от напряжения – этот потерпевший кораблекрушение парень был довольно тяжел на подъем, как минимум пятнадцать стоунов – затем быстро стянул с плеч плащ и снова склонился над незнакомцем, прикрывая его обнаженное тело.
Ему нужно было сбегать за помощью. У него не было никаких иллюзий, что ему удастся поднять парня в одиночку. И все же он не смог не задержаться на мгновенье, протягивая руку и накрывая ладонью мокрые волосы, зарываясь пальцами в длинные темные пряди. Его пальцы медленно потерли вдоль линии затылка, где голова переходила в длинную изящную шею. «Проверяю, нет ли на голове ран, только и всего», - заверил он себя.

***

Прошло несколько часов, прежде чем Дженсену удалось отделаться от неизбежных и бесполезных утренних встреч с различного рода советниками, банкирами и просителями. Вскоре, в дополнение к его обязанностям, станут съезжаться гости. Его глаза зудели от усталости, а челюсть сводило, оттого что он постоянно стискивал зубы, но он держался прямо и спокойно, пока последний проситель не откланялся и покинул приемную комнату. Это было частью того, что должен был делать принц.
Не то чтобы он не привык к этому. Он был публичной персоной с самого дня его рождения, а бремя правления было частично возложено на его плечи уже около года. Но в эти последние несколько недель природа этой ноши стала столь личной, он чувствовал себя выжатым и опустошенным.
Он бросил взгляд на дальнюю стену, где стоял пустой низкий помост с коллекцией из пяти резных парадных стульев из позолоченного дуба. Троны его родителей имели высокие и широкие спинки, обитые расшитыми подушками, сидения Дженсена и остальных детей были ниже и проще, но не менее элегантными. Сам Дженсен отказывался сидеть там, если только этого не требовалось по каким-нибудь формальным поводам. Он приказал поставить в зале большой круглый стол, за которым и решались все судейские вопросы. Это было немного странно, но большинство людей это понимало.
Он встал и потянулся. Прежде чем он успел сбежать, к нему юркнул канцлер Лене.
- Насчет человека, что вы нашли на пляже. Я разместил его в одной из гостевых комнат в Южном Крыле, под охраной, пока он не поправится.
- Спасибо, Фредрик, - улыбнулся Дженсен, но не смог удержать пробравшегося в его голос тонкого острого надрыва. – Все же, учитывая обстоятельства и будучи тем, кто нашел его, я считаю себя ответственным за его благополучие.
- У вас много других забот, Ваше Величество. Оставьте это скучное дело мне.
- Вопрос не в скуке.
- Но…
- На сегодня все, канцлер.
- Да, мой лорд принц, - ровно ответил Лене и вышел.
Дженсен знал, что советник был прав и последнее, что ему сейчас было нужно, это лишние обязанности на его плечи, но любопытство крепко держало его в своих сетях. Он обнаружил себя бродящим вдоль Южного Крыла замка, где слуги расположили незнакомца в одной из множества пустующих гостиных комнат.
Он сразу определил, какая комната была его целью, по двум охранникам, подпирающим стену по обе стороны от обшитой панелями двойной двери. Когда они заметили его приближение, мужчины быстро насторожились и выпрямились, но один из них был старым и опытным служивым в замке, поэтому узнал Дженсена и широко улыбнулся ему.
- Доброе утро, Ваше Высочество. Пришли проверить потерпевшего крушение?
- М-м… Да. Именно так. – Дженсен замешкался, внезапно потеряв желание входить внутрь. – Какие-нибудь новости, Джеймс?
- Ну, он очнулся. Кажется довольно безобидным, но бедный мальчик определенно потерял голос. Не может сказать ни слова.
- Ясно. – Дженсен с минуту смотрел на дверь, затем повернулся, чтобы уйти.
- Разве вы не зайдете внутрь? – спросил другой охранник.
- О. Конечно. Мне следует… поприветствовать нашего гостя.
Это было глупо. Почему он так нервничал из-за предстоящей встречи с каким-то случайным незнакомцем? Он поднял подбородок немного выше, когда слуги синхронно открыли створки двери, и решил, что останется ровно настолько, чтобы убедиться в хорошем расположении гостя, а затем сразу уйдет.
Комната была типичной для этого крыла замка, дорогой и комфортной, с низким потолком и небольшим рядом застекленных окон, выходящих на море. Дженсен отметил, что она была оборудована письменным столом, уютным уголком с диваном, двумя креслами и странной кушеткой на ножках в виде когтистых лап, чего Дженсен не припоминал в своем замке ранее. Мебель была расположена вокруг решетки, за которой, несмотря на умеренную погоду, потрескивал небольшой огонь.
Однако большую часть пространства оккупировала огромная кровать с балдахином, стоящая около ближайшей стены. Она смотрелась настоящим тортом в своей солнечно-желтой и бледно-розовой гамме. Тафтинговые шторы были отодвинуты назад, являя груды одеял и подушек, напоминающих Дженсену миску итальянского щербета. В центре пенящейся щелком кровати сидел незнакомец, опираясь о спинку и отпивая из дымящейся чашки того, что Дженсен по запаху определил как горячий шоколад. Глаза незнакомца были закрыты в очевидном приливе восторга.
От этого вида Дженсен застыл на полушаге.
Он был даже больше, чем Дженсен запомнил с пляжа. Обхваченная его руками кружка шоколада казалась игрушечной, а его возмутительно голые плечи были едва ли не шириной с кровать. Он носил длинные волосы, как предпочитали во времена его отца и деда, – Дженсен же, следуя моде, обрезал свои очень коротко – и они были заправлены за уши, поэтому Дженсен мог ясно видеть чистые, поразительные черты лица мужчины: четко выделенный нос, подбородок с ямочкой, широкий лоб.
Трое слуг, копошащихся рядом с постелью, повернулись в сторону Дженсена и тут же присели, хором шепча «Ваше Высочество», несмотря на постоянные приказы Дженсена откинуть прочь подобные формальности. Он предположил, что это было сделано намеренно из-за находящегося в комнате гостя, поэтому неловко махнул им, веля подняться.
Незнакомец, кажется, тоже встрепенулся при виде Дженсена, но затем понял, что он еще не одет, и обеими руками вцепился в одеяло и натянул его до самого подбородка. Его окрасившиеся в розовый цвет щеки теперь очень гармонировали с подушками.
Дженсену хотелось ущипнуть себя. Это? Это тот, кого вынесло морем на пляж, и теперь он, обнаженный, лежит в одной из спален Дженсена? Наверное, ему все это снится. И, принимая во внимание грядущие через неделю события, велика возможность, что это кошмар.
Прерывая тишину, он сказал:
- Я Дженсен из рода Эклзов. Я правитель этих земель. Добро пожаловать.
Он сразу же замолчал. Дженсен знал, что склонен к напыщенным речам, когда нервничает, но в этот раз все вышло просто нелепо.
Мужчина на кровати лишь указал на свое горло и покачал головой с преувеличенно печальным выражением лица, затем расцвел широкой улыбкой и протянул руку.
Дженсен уставился сначала на глубокие ямочки, сопровождающие улыбку, а затем на протянутую ему сильную и широкую ладонь. Пауза затянулась на несколько длинных секунд. Наконец, одна из горничных наклонилась к незнакомцу и довольно громким шепотом сообщила, что «Его Высочество обычно не пожимает руки».
Мужчина просто пожал плечами и положил руку на сердце, изящно кланяясь Дженсену.
Дженсен повернулся к Женевьев, которая и была той, кто заговорил с незнакомцем, и спросил:
- Есть в замке какая-нибудь одежда, подходящая нашему гостю?
Она еще раз коротко присела, извиняясь.
- Ничего достаточно большого, чтобы подошло, Сир. Мы послали за Габриэлем.
- А, ясно.
Этот эксцентричный маленький портной будет крайне недоволен, что его отвлекают от приготовлений сейчас, когда у него так много дел. Дженсен перевел взгляд назад на незнакомца, который внимательно смотрел на него широко распахнутыми живыми глазами. «Видимо, никогда не был так близко к представителю королевской семьи», - подумал Дженсен. Но выражение его лица не было благоговейным. Оно было… радостным.
Дверь отворилась, и все обернулись, чтобы увидеть Мишу, камердинера Дженсена, сжимающего в руках бесчисленные слои шелковой ткани.
- Удача! – весело провозгласил он, но затем, заметив присутствие Дженсена, затормозил и замер. – Здравствуйте, Сир.
Дженсен вопросительно поднял бровь.
- Просто помогаю найти что-нибудь из одежды для нашего большого друга, пока Габриэль не подгонит что-нибудь своими магическими иголками, - объяснил Миша. Клубок ткани оказался парой пижамных штанов и халатом, которые Миша разложил в ногах кровати.
- Ясно, - повторил Дженсен, внутренне содрогаясь. Да, он определенно производил отличное впечатление своими галантными разговорными навыками.
Девочки и Миша собрались вокруг постели, а Дженсен отвернулся и уставился в окно, давая незнакомцу иллюзию уединения, пока на него натягивали пижаму. На самом деле, Дженсену следовало бы уйти. Список дел на сегодня был длиннее, чем он удосужился прочитать. Он все еще пытался убедить себя покинуть комнату, когда услышал слова Миши:
- Я извиняюсь, что не нашлось подходящей рубашки. То есть, к этим штанам она есть, но она никогда на тебя не налезет.
Краем глаза Дженсен разглядел, как мужчина беспечно вытянул руки, позволяя Мише надеть на него халат, словно давно привык, чтобы ему прислуживал камердинер. Но он заметил, что Дженсен подглядывает, и, в очередной раз покраснев, сомкнул края халата, насколько возможно прикрывая голую грудь.
Дженсен демонстративно повернулся, возвращая внимание к живописной картине вокруг кровати – он будет смотреть туда, куда захочет, еще чего не хватало. Но когда мужчина поднялся, чтобы засвидетельствовать свое уважение, он испустил резкий выдох и рухнул на колени, кривясь от боли.
Дженсен инстинктивно бросился вперед, и был шокирован не меньше, чем его прислуга, судя по выражению их лиц, когда обнаружил себя присевшим на полу рядом с их гостем, придерживая его за плечи.
- Ваше Высочество? – Одна из горничных двинулась ближе, чтобы помочь.
- Все нормально, София. Я держу его.
Почему он просто не позволил прислуге помочь парню?
«Я здесь единственный, кто достаточно силен. Меня не волнует, если это выглядит неподобающе», - решил для себя он.
Насколько смог, Дженсен приподнял его за плечи. Мужчина был даже выше, чем выглядел, когда лежал на кровати, и казался сделанным из камня. Он помог усадить его в ближайшее кресло.
Как только Дженсен справился с задачей, он спросил:
- У тебя все-таки есть какие-то травмы? Что случилось?
Но все, что он получил в ответ, лишь унылое пожатие плечами.
Дженсен наблюдал, как незнакомец вытянул ногу, согнул и разогнул ее, покрутил ступней. Он надавил пальцем на стопу и провел вдоль нее, затем поставил ногу на пол и попробовал надавить, поморщился и остановился. Спустя минуту он распрямил плечи и вернул свое внимание Дженсену. Вытянув руки ладонями к верху, он как бы сказал: «Я тоже не знаю, в чем дело».
Какое-то время они смотрели друг на друга, затем Дженсен прокашлялся.
- Хорошо, значит, как мне к тебе обращаться? Ты не можешь сказать мне свое имя… - Дженсен оглянулся на сияющий письменный стол из вишневого дерева. Он поднял перо и указал на чернильницу. – Возможно, ты можешь написать?
Мужчина сверкнул очередной ослепительной улыбкой, являя миру ямочки на щеках, и протянул руку за письменной принадлежностью. Слегка нахмурив брови, он какое-то время осматривал перо, поворачивая его то одной стороной, то другой, затем удовлетворенно кивнул и перегнулся через Дженсена, чтобы добраться до стопки бумаги. Когда он потянулся к столу, он ненароком коснулся Дженсена, отчего все волосы на его руке встали дыбом. Он размашисто расписался на верхнем листке и энергично протянул его Дженсену.
Дженсен глянул на него и замер, оглядывая бумагу со всей тщательностью, но не находя в написанном никакого смысла.

- Я не понимаю. - Хрустящая бумага зашелестела в его руках. – Ты можешь понимать наш язык, но не можешь писать?
Лицо незнакомца осунулось, когда он понял, что провалил задание, и Дженсен не мог не подбодрить его.
- Нет-нет! Это не страшно. Рано или поздно ты освоишься. Мы найдем кого-нибудь из прислуги, кто поможет тебе понять нашу манеру письма, ладно?
Джаред кивнул и слабо улыбнулся, но его глаза оставались печальными.
Дженсен скрестил на груди руки, задумчиво постукивая указательным пальцем по губе.
- И я по-прежнему не знаю твоего имени.
Незнакомец сосредоточенно смотрел на него, его невозможно подвижный рот сжался на секунду, затем он потряс головой, словно прочищая мысли, и его глаза вновь зажглись, его настроение постоянно менялось, как облака в ветряный день. Он изогнулся, чтобы дотянуться до стола, где все еще стоял поднос с завтраком, и поднял глиняный контейнер с оранжевым мармеладом. Он обернулся и показал его Дженсену.
- И? – спросил Дженсен, не вполне понимая, что ему следует делать.
Мужчина настойчиво ткнул длинным пальцем в направлении мармелада, затем указал на свою широкую грудь. Его брови взмыли вверх, предлагая Дженсену догадаться.
- Джем? Желе?
Мужчина запрокинул голову в беззвучном смехе, хлопая одной рукой по своему бедру. Дженсену немедленно захотелось услышать, как это звучит – громко и мягко, подумалось ему. Мужчина немного отошел от смеха, встряхнул головой и снова указал пальцем, в этот раз обозначая сам сосуд.
- Горшок? Миска? Тигель? Джар?
На последнем слове парень поднял руку и быстро кивнул, затем вытянул указательный палец и вновь оглядел комнату. Двигаясь быстро, он указал на бархатную обивку стула, розы в вазе на подносе и платья горничных.
- Красный, - ответил Дженсен. – Джар-ред?
Это вызвало очередную партию беззвучного смеха, и за ровным рядом зубов юркнул розовый язык. Встряхнув головой, мужчина широко развел руками, а затем снова свел их вместе, словно сжимая аккордеон.
- Джаред? – снова произнес Дженсен, и был награжден довольным кивком.
Дженсен повернулся к слугам.
- Не могли бы вы найти кого-то, чтобы он показал Джареду окрестности дворца и земли? Он может побывать везде, где пожелает.
Дженсен вновь обернулся к Джареду.
- Теперь нам просто нужно определить, откуда ты ехал и как оказался здесь.
Джаред слегка побледнел, его выразительный лоб наморщился. Дженсен был заинтригован.
Он как раз размышлял, как бы добыть информацию у того, кто не может отвечать больше, чем простые кивки «да» или «нет», когда в комнату суматошно ворвался Габриэль, кивая всем на ходу.
- Доброе утро, Ваше Высочество. Дамы. Миша. – Дженсен наблюдал, как Габриэль засуетился вокруг гостя – Джареда, критически оглядывая его с ног до головы. – Хммм, ясно, из-за чего вся сумятица. Ни один из моих нарядов не подойдет к таким длинным ногам!
На этом Дженсен поднялся и спешно стушевался, шагнув в направлении двери.
- Что ж, у меня еще множество дел на утро запланировано, - провозгласил он дальней стене, но затем, подчиняясь внезапному порыву, повернулся посмотреть на Джареда. – Не хотели бы вы присоединиться ко мне за ужином, сэр?
Краем глаза, он заметил, как две горничных обменялись шокированными взглядами. Дженсен давно прославился тем, что ужинал в одиночестве, если только не был обязан принимать гостей. «Что ж, иногда человеку нужно немного обще… немного компании, - настойчиво доказывал он себе. – Почему это кажется таким странным?»
Джаред с щенячьей энергичностью кивнул головой, и, когда все в комнате исполнили положенные им поклоны и приседания, Дженсен удалился.
Он не смог не бросить последний взгляд в комнату, наблюдая, как незнакомец – Дженсен перекатывал на языке имя Джаред снова и снова – прихрамывая, подошел к окнам и неумело повозился с защелкой, открывая их и наполняя комнату звуками прилива и холодным свежим запахом утра.

***

Дженсен шагал взад и вперед по коридору перед главной лестницей, проводя пальцем вдоль горизонтальных выемок в полированной деревянной обивке, прямо как он делал раньше, когда был маленьким мальчиком, и ему приходилось вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до них.
Их управляющий, Крипке, перехватил его, прежде чем он зашел слишком далеко, и, качая головой, указал на вездесущую пачку бумаг, которая составляла список его невыполненных дел.
- Сир, посланники из Mystische Fälle и Colline D'arbre прибыли раньше, оба корабля в одно время, и возникло некоторое… разногласие насчет старшинства.
Они продолжили уже в кабинете Дженсена, улаживая глупые аристократические и дипломатические необходимости и прочие вопросы, которые нужно было решить немедленно. Дженсен загнал мысли о Джареде в самую дальнюю часть разума. Однако им не суждено было надолго там оставаться, потому как в течение всего дня Дженсену казалось, будто он видит Джареда повсюду, куда ни посмотрит.

***

Обед, должно быть, подавался Дженсену несколько раз, но даже если и так, то между усыпляющих бюрократических дел, подписыванием аккредитивов и утверждением музыкальной программы на шесть последующих формальных вечерних мероприятий, Дженсен просто проигнорировал его. В результате, во второй половине дня его живот принялся урчать в тревожной и довольно варварской манере, заставляя его выбраться из кабинета и выйти на залитый солнцем двор. Он мог бы запросто попросить принести ему поднос с едой, но ему нравилось заходить в огромные помещения главного банкетного зала, которые соседствовали с дворцовой кухней. Длинные ряды кухонных тумб мерцали стальным цветом и необработанной древесиной. Массивные медные сосуды размером с ванную, множество ножей, ковшей и других принадлежностей неизвестного назначения, серванты и укромные уголки, постоянный тяжелый запах свежеиспеченного хлеба, вездесущие члены персонала, во время перерыва обменивающиеся сплетнями за чашечкой чая. Дженсен регулярно шокировал главного повара, утаскивая с кухни какой-нибудь лакомый кусочек, поэтому его присутствие здесь не вызвало никаких перетолков.
Выбираясь из одной из кладовых – в одной руке яблоко, в другой сыр – он заметил Джареда, сидящего на табуретке среди большой группы очень занятого кухонного персонала. Не размышляя ни секунды, он нырнул за дверь и осторожно выглянул, желая узнать, что происходит.
Сквозь открытое пространство комнаты он видел, что Джаред что-то делает руками, старательно двигая их вперед и назад. Он чистил горох бок о бок с Ричардом. Оба они аккуратно разламывали стручки пополам и вываливали содержимое в миску, пока остальные слуги занимались другими делами, шутя и смеясь гораздо больше, чем привык видеть Дженсен, когда они знали, что он здесь. Дженсен видел, как Ричард похлопал Джареда по плечу, а Джаред швырнул в него пустой стручок. Он видел, как Джаред подскочил с места, чтобы помочь Алоне, когда та напрасно пыталась дотянуться до верхней полки, чтобы что-то достать. Вместо того чтобы вытащить предмет самому, Джаред поднял Алону, чтобы она смогла дотянуться. Его руки обхватили ее талию почти целиком, отрывая ее на несколько футов от пола.
Дженсен ускользнул прочь, прежде чем его заметили.
Позже он еще раз видел их неожиданного гостя, пока спешно проходил через библиотеку, чтобы успеть на срочное совещание с хозяином верфей. Библиотека была их семейной гордостью – огромной, заполненной с пола до потолка обветшалыми старинными текстами, современными работами и таким количеством книг, которое Дженсену не прочитать и за три жизни, хотя, будучи ребенком, у него были периоды, когда он впивался в книги и читал их в таких количествах, словно это было соревнование.
Пока он шагал мимо ряда застекленных французских дверей, ведущих в библиотеку, сквозь их рамы сиял яркий дневной свет, освещая сидящего за одним из резных столов красного дерева Джареда, обложившегося стопой книг и склонившегося над раскрытым массивным томом. Рядом с ним стоял канцлер Лене, что уже само по себе было странно и немедленно пробудило в Дженсене чувство тревоги, и он почти повернул назад, чтобы защитить право Джареда находиться здесь, но тут его мозг зафиксировал тот факт, что его советник нагнулся над широким плечом Джареда и указывает что-то в книге, подбадривающе улыбаясь. Дженсен попытался вспомнить, улыбался ли когда-нибудь Фредрик ему так тепло.
К концу дня Дженсен снова добрался до своего убежища в кабинете, абсолютно вымотанный оттого, что приходилось иметь дела со стольким количеством людей, и все их проблемы неизбежно вываливались на него. Пока никто не видел, он тяжело завалился на подоконник, потирая одной рукой лицо, а другой нащупывая щеколду и открывая раму. Он прижался виском к стене и напряг слух, желая уловить звуки моря. Вместо этого, он услышал чей-то разговор в саду под окнами.
- Ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, не считая принца, конечно.
Дженсен знал, что подслушивает, но как он мог сопротивляться этому? Он перегнулся через подоконник и увидел Сандру в ее рабочих перчатках, шагающую по тропинке меж кустов роз с садовыми ножницами в руках. Позади нее тащился Джаред, сжимая в руках большую корзину, доверху наполненную свежими красными и розовыми бутонами. Даже несмотря на то, что на нем были надеты какие-то обноски, взятые, должно быть, из кузницы Клиффорда, и верхнее платье расхлябано болталось вокруг талии, а бриджи были криво подрезаны, Дженсен понимал восхищение Сандры. Было что-то в том, как Джаред держался – высоко поднятая голова, яркие глаза – что притягивало взгляд и уже не отпускало. Он излучал силу и безопасность, и бесхитростную радость, и… наверное, Дженсен вымотался за день сильнее, чем ему казалось.
- Ты должен прокрасться со мной на бал, - услышал он продолжение речи Сандры. Джаред ответил удивленным взглядом.
- О, да, в замке будет бал. Завтра вечером. И ничего хорошего от этого ждать не приходится, если тебе интересно мое мнение. Ну да ладно, как будто никто из нас не знал, что так все и будет. Но, ох, Джаред, может, ты пойдешь со мной, подумай об этом! Все эти заморские аристократки будут смотреть на тебя и говорить: «Кто этот бравый парень? Мне кажется, я влюблена и должна потанцевать с ним, а мой молодой и богатый сын должен жениться на этой служанке, стоящей рядом с ним».
Джаред беззвучно засмеялся и дернул Сандру за косичку. Он печально покачал головой, а затем бросил взгляд на окно на втором этаже, где Дженсен едва успел отскочить назад, чтобы спрятаться.
Он напрягся и продолжил слушать одностороннюю беседу Сандры, пока она уводила Джареда все дальше по тропинкам сада.
- Но это вполне возможно! Так бывает во всех сказках. К тому же, когда Габриэль наконец оденет тебя, ты сможешь соперничать даже с принцем Дженсеном. Мы все помогаем ему шить в наше свободное время. Пожалуйста, скажи, что пойдешь… или хотя бы кивни, что пойдешь.
Ее звонкий смех стих, когда они завернули за угол, и Дженсен совсем по-глупому почувствовал, что немного ревнует. Ревнует к тому, как Джаред, появившись из ниоткуда, не имея ни пенни в кармане, ни даже способности говорить, ради всего святого, все же смог подружиться со всем дворцом. Дженсен знал, что его слуги любят его – в конце концов, почти все они растили его или росли вместе с ним, но ему никогда не удавалось так просто снискать чье-нибудь расположение, флиртовать или поддразнивать людей, заставлять их смеяться или восторгаться.
Но еще острее он ревновал к тому, что он не один из тех, кому достается внимание Джареда. Оно раздаривалось всему дворцу, а Дженсен оставался в стороне, забытым и сокрытым в тени.
Это было безумие, честно. Он знал, что ему нужно отослать Джареда подальше. Его присутствие отвлекало, выводило Дженсена из равновесия в самый неподходящий для этого момент. Ему следовало наделить Джареда каким-нибудь капиталом, формальным эскортом, даже найти ему место при чьем-нибудь дворе, если тот пожелает.
Но мысль о том, чтобы отослать Джареда, сейчас приравнивалась к тому, чтобы намеренно отпустить последнюю соломинку и позволить себе утонуть.
Дженсен размышлял, а в Джареде ли вообще было дело? Должно быть, это была лишь простая влюбленность, способ для Дженсена отвлечь себя от обязанностей, спрятаться в фантазиях о прекрасном загадочном возлюбленном. Прошло так много времени с тех пор, как Дженсен позволял себе смотреть на кого-то с тоской, позволял себе желать. Когда он был в университете, вещи были гораздо проще: осторожные встречи с однокурсниками, обязательно аристократами и не обремененными заботами о вторых сыновьях, из ничтожных маленьких стран, по размеру не превышающих окрестностей их поместий. Так или иначе, всех их ждала женитьба, и все это знали, но другие виды отношений принимались как часть жизни молодых людей, живущих бок о бок друг с другом. Было так легко найти друг друга, разделить мягкие тихие поцелуи под лестницей и пьяные неуклюжие ласки после вечера игры в покер, и долгие ночи секса без последствий.
Сейчас, дома, в своем замке, он был полностью поглощен тем, чтобы быть принцем Дженсеном. От него требовалось так много – возрастали обязанности в управлении страной, продолжении династии Эклзов, и это выталкивало мысли о личной жизни из его головы. Дженсен находил несколько возможностей получить что-то большее, чем быстрая безликая разрядка, но даже в этих случаях он понимал, что его любовники часто использовали его, или хуже, позволяли использовать себя, чтобы заполучить его благосклонность.
Это вернуло его мысли назад к Джареду. Мужчина был его гостем, одиноким и незащищенным, травмированным, неспособным выразить протест против дурного обращения. Следовательно, Джаред был бы куда большей жертвой его власти, чем все его предыдущие легкодоступные партнеры.
Дженсен тряхнул головой, чувствуя отвращение к себе. Из того, что он наблюдал за этот короткий период времени, Джаред больше тяготел к женщинам и не принял бы предложений Дженсена. И к тому же, в данный момент у Дженсена не было возможности предложить ему хоть что-нибудь. Это было немыслимо, абсолютно, поэтому Дженсен решил больше не думать об этом.
Он глянул на небольшие фарфоровые часы, что отсчитывали время на его столе, и поднялся с подоконника. Было заведено изо дня в день, он взобрался по лестнице из подвала на первый этаж и сделал глубокий вдох на верхней ступени, чтобы успокоится. С холодной вежливостью он почтительно кивнул очередной паре дворцовых охранников, когда они открывали двери в частные покои. Дженсен вошел и погрузился в полумрак знакомых роскошных гобеленов и парчовых балдахинов, его шаги эхом отдавались от золотистого паркета в тишине тускло освещенной комнаты.
Дежурная сиделка – сегодня это была Данниль, поднялась со своего кресла рядом с кроватью и отошла к двери, чтобы дать им немного уединения. Дженсен занял ее место на обитом бархатной подушкой сидении, и перевел взгляд на своего отца.
Каждый день Дженсен приходил сюда, и каждый день король выглядел одинаково, словно в любой момент он мог поднялся, потереть глаза и поддразнить Дженсена насчет его навыков верховой езды или потребовать чашку кофе. Но со времени несчастного случая он не просыпался и не говорил. Слуги кормили и омывали его, но он не реагировал на это. Все его планы насчет страны, народа и собственного сына обратились полной сумятицей в неумелых руках Дженсена.
Дженсен сжал холодную безвольную ладонь отца.
- Папа. Что же мне делать?

| Часть 2 | Часть 3

@темы: АУ, рпс, Дженсен/Джаред, фанфик, Драма, supernatural, NC-17

@темы: АУ, рпс, Дженсен/Джаред, фанфик, supernatural, PG-13